История рода Фон Мекк

Об этом неординарном человеке наша газета уже писала («МОЖ» №28, 27.07.96 – «Первопроходцы: фон Мекк-сын»). Автор той публикации нашел новые архивные материалы о последних годах жизни одного из основателей Московской железной дороги, по инициативе которого, кстати, было возведено здание нынешнего Управления МЖД на Краснопрудной, 20.

В архивных документах ОГПУ-НКВД не раз упоминался «Особый коридор» Бутырской тюрьмы, где в строгой изоляции содержались политические подследственные, представляешие, по мнению органов, серьезную опастность  для государства. Среди таких «ниспровергателей» здесь в 20-х годах числился и Николай Карлович Мекк (1863-1929), бывший председатель правления Московско-Казанской железной дороги.

Фамилия предпринимателей фон Мекков была достаточно хорошо известна в России. Обрусевшие немцы, они немало вложили труда, знаний, деловой хватки в развитие отечественных железных дорог. Известные магистрали: Московско-Казанская, Курско-Киевская, Ландварово-Роменская, Рязанско-Козловская, изыскательская работа на Московско-Смоленской и многие друrие тесно связаны с деятельностью этой семьи.

Особо следует остановиться на роли Н. К. фон Мекка в деле развития «Казанки», правление которой он возглавлял долгих 26 лет, до ареста в 1918 году. С небольшого участка пути в 117 верст Московско-Казанская выросла в обширную железнодорожную сеть, покрывшую своими путями земельные пространства, размером превосходящие целые государства Западной Европы. Эта дорога одна из первых в России стала развивать дачное и пригородное сообщение.

Как умный и дальновидный руководитель, Н.К. фон Мекк оказывал максимальную поддержку инженерной мысли, подбирал творческие кадры и хорошо им платил. Дорога стала своеобразной лабораторией, полигоном новой техники. Помимо усовершенствованных паровозов, на «Казанке» появились и такие новинки, как вагоны-холодильники, а также целый холодильник-склад.

На дороге достаточно солидно готовились и кадры среднего звена. По указанию Николая Карловича на Нижней Красносельской, 39 было построено большое кирпичное здание в три этажа - самое крупное в Москве железнодорожное техническое училище с отличным оборудованием. В 30-х годах там располагался техникум тяги, а затем здание вошло составной частью в солидный «почтовый ящик» (так наз. «САМ»).

Естественно, Н.К. фон Мекк, будучи человеком своего времени, не упускал случая увеличить личное состояние. Однако после 1905 года волей-неволей руководству дороги пришлось пересмотреть отношение к социальным вопросам: стали больше строить благоустроенного жилья для работников, создали потребительскую кооперацию, ввели вагоны-лавки.

С именем председателя правления связаны и такие масштабные столичные сооружения, как комплекс Казанского вокзала, воплощенного окончательно лишь в наши дни; великолепное здание управления Московско-Казанской дороги, что оформлял известный архитектор А.И.Таманов (Таманян). Ныне здесь находится Управление МЖД.

С началом первой мировой войны Московско-Казанская приобрела особенно важное значение: по ней шли воинские перевозки, доставка продовольствия в вагонах-холодильниках из Сибири, Поволжья. Не случайно фон Мекк дополнительно ко всем его постам был назначен еще и уполномоченным Министерства земледелия.

Увы, после октября 1917 года фон Мекк как «контра» был арестован, сидел на Лубянке, но из-за отсутствия улик вскоре выпущен. Тогда судьба его миловала, к стенке его поставят позже, через 12 лет.  Следует отметить, что, будучи лишен значительного состояния, он не стал проклинать на всех углах советскую власть, продолжал работать, много и упорно думал над перспективой развития железных дорог России уже в новых условиях, писал статьи. Одна из них: «Экономика транспорта и ее перспективы в нашем Отечестве» написана в 1921 году, когда Николай Карлович только-только вышел из ЧК, а подвергался он этой «профилактической процедуре» неоднократно. Наверное, не каждый после отсидки в ЧК возьмется за перо, дабы анализировать, рекомендовать, искать пути выхода государственной экономики из тупика разрухи.

Последние статьи относятся к 1927 году. Выходивший тогда журнал «Плановое хозяйство» поместил глубокие, перспективные работы фон Мекка, «Будущие пути Сибири» и «Тепловоз, его экономические и технические достижения». И это в те дни, когда тепловоз делал еще робкие шаги на транспорте.

Такова вкратце канва жизни этого узника Бутырок. Естественное для историка стремление узнать поподробнее о судьбе Н.К. фон Мекка привело меня несколько месяцев назад на квартиру к его внучке - Татьяне Алексеевне Себенцовой.

В тесненькой, хрущевской планировки квартире,  -  старинная мебель, массивные книги, множество фотографий на стенах. Хозяйка квартиры - миниатюрная, хрупкая, необыкновенно подвижная - раскладывает на столе стопочку семейных карточек, чудом сохранившихся после ареста Николая Карловича, папку с документами, какой-то удивительный складень с фотопортретами родных и приглашает к разговору. К великому счастью, прошедшие годы, подкосив здоровье, пощадили память - светлую, цепкую на факты, события, имена: оживленный разговор наш не прерывался до вечера. Знаменитый дед, судьба его семьи оставили в этом доме глубокий след.

Первой демонстрируется уникальная вещь: «Поколенная роспись» дворянского рода фон Мекков издания 1909 года. Вспомним поговорку - знает всех до седьмого колена, а тут даны поколения за несколько веков! Наверняка любая наша семья многое бы отдала за подобную фамильную хронологию, а то все числимся «не помнящими родства».

Затем зашел разговор о судьбе семьи деда: оба его сына погибли на фронтах тех лет, дочери - репрессированы. Негромкая рассудительная речь, мягкий облик собеседницы как-то приглушили остроту темы. Немногие материалы семейного архива хранятся в величайшем порядке. Вот один из них, что вызвал неподдельный интерес: «Трудовой список» - документ, равный нашей трудовой книжке. Этот «список» объективный свидетель рабочего университета, что фон Мекк прошел на Николаевской ж.д. за 1883-1891 годы.

Будучи юристом по образованию, Николай Карлович, готовясь к железнодорожной карьере, начал с конторщика службы движения, затем был таксировщиком, дежурным по станции. Изучив паровоз, около трех лет ездил помощником, а затем и машинистом.

Небольшое отступление. Работая в советское время в НКПС, фон Мекк не упускал случая по дороге на дачу проехаться в будке машиниста. Словом, только после многолетней практики Николай Карлович стал членом, а затем и председателем правления Московско-Казанской дороги, где и чувствовал себя уверенно и прочно.

Революцию фон Мекк не принял, но служил новой власти добросовестно. Владея тремя европейскими языками, он постоянно изучал техническую литературу и в марте 1919 года был назначен зав. отделом экспертизы экспериментального института НКПС. На службе однажды он спокойно поделился мыслью, что возможна и реставрация старого строя, за что в мае того же года был арестован ВЧК. К слову, сентенция фон Мекка не была новостью: об этом писали в газетах, говорили в очередях за хлебом, ведь Деникин взял Орел и подходил к Туле. Об этом же мы позднее читали и в приснопамятной «Истории ВКП(б)»: «Да, реставрация была весьма вероятной». Но это было потом. А пока пришлось сидеть в камере за крамолу.

После выхода из тюрьмы Н.К.Мекк не прозябал на задворках жизни. В его «Трудовом списке» появляется запись: консультант в  Управлении делами ВСНХ (Высший Совет Народного Хозяйства) и одновременно - в Финансово-хозяйственном управлении НКПС.

Весной 1921 года последовал очередной арест 58-летнего специалиста. В архиве ВЧК при СНК по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и преступлениями по должности - затем эта организация стала именоваться ОГПУ (Объединенное Государственное Политическое Управление) - хранится «Дело № 9065 по обвинению Мекк Николая Карловича» от 30 марта 1921 года.

Интересно, что это «Дело» ВЧК заполнено массой документов, характеризующих объем участия Мекка в делах и планах самых различных организаций. Среди них приглашение на заседание к наркому путей сообщения Троцкому, где среди прочих присутствовал и начальник Транспортного ЧК НКПС Фомин, который, возможно, сидел рядом с «вредителем Мекком». Нашлось даже место для такой маленькой, но весомой справочки: «Сводка о сверхурочных часах работы консультанта Н.К.Мекка за июль 1920 года - 50 часов»! А следом - объемистая, на нескольких листах записка группы транспортников (в числе которых и фон Мекк) от 8 июля 1920 года по поводу восстановления транспорта и будущего железных дорог России. Документ деловой, патриотический, интересный для понимания той эпохи. В деле нередки автографы Дзержинского. В частности, после изучения этих материалов он дает поручение зам. наркома НКПС Благонравову: «На заключение. 17 мая 1921 г» Судя по всему, наркомат дал положительное заключение, поэтому президиум ВЧК постановил: «Мекк Н.К. из-под стражи освободить под условием о невыезде из гор. Москвы, дело следствием  ПРОДЛИТЬ». Вот в  этой строке и была заложена вся будущая трагедия Мекка: мол, по социальному положению он враг, а посему следует держать его на мушке!

Николай Карлович был лишен права занимать какие-либо должности по непосредственной работе в  НКПС, кроме агрономического управления, куда его брал все тот же Благонравов. Однако, несмотря на грозные запреты, в «Трудовом списке», что хранится в Центральном архиве МПС, значится, что с 1 августа 1924 года фон Мекк «ст. консультант при НКПС и по совместительству консультант экономбюро при наркоме путей сообщения», то есть опять в гуще железнодорожных дел. В рассказе внучки Н.К.Мекка - Татьяны Алексеевны - обо всех этих арестах, хлопотах по освобождению, обращении его жены к самому Ленину (письмо это, кстати, опубликовано в сборнике «В.ИЛенин и ВЧК», документ № 219), тяготах семьи «лишенца» - поражала не сенсационность информации, а какая-то даже будничность: арестовали - посадили - выпустили. То был перелом двух эпох, на фоне которого развертывались трагедии тысяч и тысяч людей.

В свои последние четыре года на свободе Николай Карлович много писал, публиковал статьи, участвовал в различных семинарах и комиссиях, активно выступал с лекциями - его и арестовали после одной из них. Рассказ о последних днях всегда труден: вот оно, роковое «Дело» с расстрельным итогом -«ОГПУ. Особый архив. № 529197». Подпись ядовито-зелеными чернилами - «зам. пред.ОГПУ Г.Ягода».

Весьма скоро подследственный Мекк достаточно наглядно ознакомился с репрессивными методами органов. Среди «заговоров классового врага» наиболее ходовыми тогда были «вражеская деятельность» и «вредительские организации», но чаще всего это был миф, черный вымысел: подобных организаций просто не было! Вместе с тем, попавшим в эту обойму высшая мера была предопределена с первого часа: как это так, враги, и вдруг будут  гулять по свету? Коль скоро Мекк был «изобличен свидетельскими показаниями», то его привлекли в качестве обвиняемого по СТ. 58 П. 7 Уголовного кодекса. На этом постановлении синими чернилами крупным почерком выведено: «Читал. Н.К.Мекк. 30-VII- 28».

Невероятно трудно было ему, бывшему крупному предпринимателю, разобраться в диалектике иного государственного развития, становлении малопонятной идеологии. Последние месяцы своей жизни он провел в строгорежимном «Особом коридоре» Бутырской тюрьмы, в атмосфере боли, неутешных моральных страданий. Следствие было закончено, наступила какая-то отрешенность, не обрадовало и возвращение пенсне: без очков он был беспомощен. Согревали душу передачи с воли. В деле аккуратно подшита пачечка бланков ОГПУ о разрешении каждой передачи и обязательная фраза на обороте: «Передачу получил. Мекк» и дата. Последний кусочек колбасы он получил за 10 дней до смерти, на этом связь с родными                оборвалась. Утверждают, что Николай Карлович мечтал еще о нескольких годах работы, новых статьях и встречах со студентами, но судьба не дала ему этих лет. Точку в жизни поставил приговор: «От Объединенного Государственного Политического Управления. ОГПУ раскрыты контрреволюционные организации на железнодорожном транспорте и в золото-платиновой промышленности Союза, поставившие себе целью свержение советской власти, помощь иностранным интервентам и восстановление в стране капиталистического строя. Своей цели они добивались путем вредительства и дезорганизации этих отраслей народного хозяйства. Идеологическими вдохновителями и практическими руководителями в них были:

По контрреволюционной организации на транспорте: Фон-Мекк Н.К. - бывший потомственный дворянин, бывший председатель правления общества частной Московско-Казанской железной дороги, ее крупнейший акционер. В последнее время начальник экономической секции центрально-планового управления НКПС ...

Коллегия ОГПУ в заседании своем от 22 мая 1929 г., рассмотрев дело вышеуказанных организаций, постановила: фон-Мекк Н.К., Величко А.Ф. и Пальчинского П.А., как контрреволюционных вредителей и непримиримых врагов советской власти, расстрелять. Приговор приведен в исполнение. Остальные участники указанных контрреволюционных организаций приговорены на различные сроки заключения в концлагере.

Зам.пред.ОГПУ Генрих Ягода. Москва, 23 мая 1929 г.»

 

Это сообщение было опубликовано на первой странице газеты «Известия» как важнейшая для страны новость, как гвоздь номера! В последующие годы ОГПУ от «гласности» отказалось, стреляли без оповещения в печати, да и места бы расстрельные списки занимали много .

... Прошли годы, но имя его оставалось попранным. Лишь в августе 1990 года Военная коллегия Верховного суда страны полностью реабилитировала Николая Карловича Мекка: дело, как многие, оказалось дутым. Человек пострадал безвинно. Мир его праху!

Естественно, историю транспорта, так же, как и общую историю, не следует ни ухудшать, ни приукрашивать. Политическая реабилитация не означает амнистии всех деяний Мекка, но в главном - отношении к стране, нежелании принести ей урон - он оправдан. Сегодня выросло поколение, которое, думается, мало слышало о Ф.Чижове, П.Губонине, С.Полякове, Струве, И.Бусурине, В.Кокореве, заложивших (каждый!) свой камень в фундамент русского железнодорожного транспорта. Убежден, о них обязательно следует рассказать. Данную же статью можно рассматривать как своего рода некролог, посвященный одному из них.